Каждая из женщин обязана была носить свой номер, который обычно пришивался к пальто. Номер Екатерины - 116. По утрам и в вечернее время их всегда обыскивали. Перед работой, валкой леса выдавали похлёбку из ржаной муки и ломтик хлеба – и это вся норма на целый день. Пока добирались до места работы, всю баланду и съедали. Работали без обеда. На ужин варили что-то напоминающее суп с гнилой картошки. Очень тяжело приходилось Екатерине на этой работе, также как и другим 15-ти и 16-летним девчонкам.

Не слушалась пила, да и сил не хватало, чтобы пилить огромные деревья и выполнять суточную норму, установленную немцами. Все, сцепив зубы, работали через силу.

В бараках, где жила Катя с девчонками, не было света. Постоянно хотелось кушать. И когда вечерами лежали на нарах, каждая мечтала только о скором освобождении из этой каторги и о том, чтобы наесться досыта.

Во время пребывания в плену произошел один трагический случай, который Катерина не забудет никогда. Как-то она и девчонки сидели у костра. Вместе с ними сидел их охранник, рядом с ним лежала его винтовка. Одна озорная девочка из Заонежья, юная и красивая, схватила ради шутки винтовку и, проговорив "Я умею стрелять" выстрелила в воздух. Разозлившийся финн забрал у неё оружие и выстрелил в неё, убив наповал.

Волосы в бане заставляли мыть карболкой. Бельё прожаривали. В помещении устанавливали котлы с горящей серой. Воздух становился настолько едким, что терялся голос. Тех, кто протестовал и не желал проходить такую санитарную обработку, избивали плётками, а остальных девчонок заставляли смотреть на это зрелище, чтобы другие были более смирными.