Тамара Осикова, проживающая в Воронежской области на территории Хоперского заповедника, бывшая узница фашистского концентрационного лагеря Равенсбрюк, в который она попала в 20 лет и провела там долгие нескончаемые два года. Тамару обозначили в лагере под номером 23267.
За несколько дней до ее долгожданного освобождения охранники концлагеря Равенсбрюк выгнали всех узников из бараков и приказали выстроиться на территории лагеря.

 Женщины, зная, что такое построение не запланированное – могло значить только массовую ликвидацию, стали в ужасе метаться по бараку, прятаться под кровати и по углам, истерически плакать.
Тогда немецкая охрана заколотила гвоздями все дверные и оконные проемы, облили бараки бензином и пообещали их поджечь. Все женщины в полосатых серо-синих одеяниях уныло вышли на плац. Тамара крепко взялась за руку своей подруги Тамары Кузьминой, с которой постоянно везде были вместе с того времени, как оказались в Германии, и решила: будь что будет.
Огромное количество людей, все которые были в лагере, примерно 60 тысяч узников, вооруженные фашисты с собаками погнали по дороге. Колонны с заключенными постепенно пополнялись другими узниками, которых выводили из соседних концлагерей.

Наступила ночь, заключенных остановили на привал, все разбрелись по посадкам возле дороги. Когда узников стали собирать в колонны, две подружки Тамары так и остались сидеть в посадке, спрятавшись возле дерева. Искать их не стали. Остальных узников погнали дальше. Девушки были безумно рады своему спасению. Наутро они вышли из своего убежища, и побрели вдоль редкого лесочка. Буквально немного пройдя, девчонки наткнулись на пустой дом, в котором ранее жили немецкие фермеры. Видно было, что они выехали в последнюю минуту, не взяв с собой ни одежды, ни продуктов, и оставив в сараях всю домашнюю живность.

На ферме девушки прожили несколько дней. Затем к ним подселились такие же, как они, беглые заключенные. Здесь же отметили Тамарин день рождения, который она не забудет  никогда. Уже в преклонных годах Тамара Осикова вспоминает с улыбкой, что такой был замечательный пир, зажарили тогда кабанчика и наварили картошки. Она была в тот день очень счастливой.